Восстание великих арендаторов

От Красной Стены до Лейбористского Лондона, растущее движение против аренды жилья настаивает на радикальных изменениях в жилищной сфере.

Ануш Чакелян

Кому принадлежит крыша над головой? Это может быть ваш домовладелец или немного вас и большая часть вашего банка. Ваш совет может получить скидку. Возможно, все это у вас есть. Или, если вы арендатор – оно принадлежит всем и никому.

Я обнаружил это недавно, когда в ванной моей квартиры шестидесятых годов в восточном Лондоне появилась черная плесень. То, что началось как едва заметное пятно, теперь превратилось в пятичасовую тень на потолке.

Поэтому я звоню в жилищную ассоциацию. Жилищный инспектор весело сообщает мне, что это моя обязанность, как арендатора, удалять плесень, а не их. Это мой потолок, и он принадлежит мне. Отлично. Но это также их здание, поэтому потолок принадлежит им, поэтому я не должен его трогать и рисковать потревожить следы асбеста. Хорошо, значит, они придут и уберут асбест, учитывая, что это их здание, и сделают их счастливыми обладателями асбеста? Нет, это моя ответственность – но я не должен ничего делать сам… и так далее, пока мои легкие не откажут. И это только от звонка жилищному инспектору.

Тем временем плесень Шредингера продолжает разбрызгивать белый потолок, словно звездное ночное небо в негативе. Я люблю свою квартиру, поместье, и почти смирился с постройкой двух этажей новых квартир поверх нее (превратив наш мир в гигантский набор конструкторов на два года и продолжая считать).

Связанный

Но это противостояние с плесенью является одним из примеров головной боли арендатора, особенно когда ваш домовладелец сосредоточен только на стоимости земли, которой он владеет.

Установить вытяжку, починить садовый забор и однажды, по библейскому сценарию, починить коммунальную канализационную трубу — это все, с чем я не могу разобраться сам. Но жилищная ассоциация тоже не будет, потому что я арендатор.

Никакие арендаторы моего поместья – муниципальные, частные или арендованные – не имеют никакого контроля. В нашем последнем детальном счете за обслуживание указано 33,68 фунта стерлингов за «садоводство в поместье». Но его нет. Оба общественных сада уже более двух лет являются строительными площадками для строительных работ. Нам также заплатили 46,85 фунтов за «уборку поместья». Ну, в последнее время я не видел, чтобы кто-нибудь удосужился обрызгать эшафот Флэшем. А наши расходы на страхование зданий удвоились за последние два года.

[См. также: Как бы ни закончился жилищный кризис, мы все проиграем]

Арендаторов никто особо не жалеет. Как сказал мне один активист, выступающий против системы, отношение обычно такое: «Ого, ты на жилищной лестнице». Когда права арендаторов в этой стране настолько ужасны, а социального жилья не хватает, имеет смысл, что около десяти миллионов человек, которые владеют арендованными жильем по всей Англии и Уэльсу, не входят в число первых в списке сторонников радикальных реформ.

«Я очень, очень усердно работала семь дней в неделю, чтобы вырастить своих детей и выплатить ипотеку, а потом узнать, что она мне не принадлежит – это ужасно»

Тем не менее, нам приходится платить огромные счета владельцам домов – часто безликим компаниям – которые действительно владеют нашими домами. Несправедливость в отношении аренды жилья в этом году вышла на первое место в политической повестке дня. Майкл Гоув, министр жилищного строительства, который обещал отменить эту «феодальную» систему, не смог этого сделать. Это было исключено как политика. Лиза Нэнди, его коллега по партии, дала то же обещание, а лейбористы попытались поставить правительство в неловкое положение, вынудив его проголосовать по этому вопросу на прошлой неделе (ни один депутат-консерватор не проголосовал за отмену аренды).

Юридические и утомительные ловушки аренды жилья вряд ли можно назвать лозунгами. Но Тори идут на предвыборный риск, предав этих избирателей. Многие из них — молодые специалисты, которые «сделали все правильно» со стороны правительства, используя консервативные меры, такие как помощь при покупке и долевое владение, для покупки своих первых домов. Находясь на грани создания семьи и увеличения численности населения, с возрастом они также должны балансировать на ториизме – тенденция, которая застопорилась.